Плутарх (46 -- после 119 гг.) выступает для нас в первую очередь как летописец алкогольных нравов античности. Без его жизнеописаний представить историю винопития Рима невозможно. Благодаря Плутарху мы знаем, что представляло собой типичное алкогольное изделие его эпохи: «...разбавленное вино мы называем вином, хотя вода в нем составляет большую часть» (Плутарх «Наставление супругам». С. 20). Можно предположить, что вино, разведение которого особо не оговорено, имело крепость около четырех градусов или немного меньше.

    Наиболее важное для данной темы сочинение Плутарха «Застольные беседы» открывается вопросом: уместно ли за вином вести философские речи? Итог беседы подвел один из героев следующим образом: «Распевать так называемые сколии вокруг винной чаши, возложив на себя венки, которые знаменуют освобождающую силу бога, это может быть, и не самое яркое проявление дружественных взаимоотношений пирующих, но не чуждо ни Музам, ни Дионису; а вот вдаваться в запутанные словопрения -- и некрасиво, и не подобает симпосию» (Плутарх «Застольные беседы». I. 615. B-C). Но, сам Плутарх за философские беседы: «…собравшись вместе, напиваться и насыщаться в молчании уподобляло бы людей животным, да и это не возможно. А оставить на симпосии речи, не допуская речей упорядоченных и поучительных, это еще нелепее… Философы, осуждая опьянение, называют его пьянственным суесловием; а суесловие означает не что иное, как пустую болтовню. Но пустая болтовня, превысив известную меру, переходит в наглость, безобразнейшее и отвратительнейшее завершение пьянственного излишества» (Плутарх «Застольные беседы». VIII. 716. D-F).

   Много интересных наблюдений над природой опьянения сделал Плутарх в «Застольных беседах», например, о сходстве состояния опьянения со старческими явлениями «...старческой природе самой по себе присущи явные признаки опьянения: дрожание членов, косноязычие, забывчивость, рассеянность: все это свойственно старикам и в здоровом состоянии и проявляется при малейшем случайном поводе, так что опьянение не вызывает у старика каких-либо новых для него явлений, а лишь усиливает уже имеющиеся; а подтверждается это тем, что нет ничего более похожего на старика, чем пьяный человек» («Застольные беседы». III. 650. D-F).

   К тому же, считает он, положительный эмоциональный настрой возможен и без употребления алкогольных напитков: «...влюбленность подобна опьянению: она разгорячает, веселит и радует, а это сообщает людям склонность к пению и стихосложению» (Плутарх «Застольные беседы». I. 622. D-E). А вино, как известно, негативно влияет на отношения между полами: «...у пьющих много вина притупляется половая способность, и они не производят здорового потомства, ибо их семя переохлаждено и бездеятельно, и общение с женщинами остается у них бесплодным» (Плутарх «Застольные беседы». III. 652. D).

   Плутарх выступал оппонентом линии Цицерона - Плиния в вопросе соотношения истины и опьянения: «…вино показывает каждого таким, каков он есть, и никому не позволяет оставаться спокойно за прикрытием притворства и лживости, воздвигнутым в защиту от воспитывающего закона» (Плутарх «Застольные беседы». III. 645. B). Ему были уже известны психоактивные вещества нового типа, не только вино: «Источаемый маком запах таков, что бывали случаи, когда собиравшие без необходимой предосторожности сок этого растения лишались сознания» (Плутарх «Застольные беседы». III. 647.F. 648.A).

  Плутарх одним из первых осознал взаимосвязь между винопотреблением и явлениями культурной жизни. В период классической Греции издержки винопития воспринимались деятелями искусства в первую очередь в комическом русле. Эллинистическая комедия работала совсем с другим типом эмоций. У Аристофана была ирония над алкоголепотреблением, теперь ирония стала работать во имя алкоголепотребления. Эту мысль очень четко сформулировал герой Плутарха Диогениан: «Из двух разновидностей комедии древняя вследствие ее неоднородности не подходит для симпосия: свойственное ей в так называемых парабасах страстное свободоречие слишком стремительно и напряженно, а в своих насмешках и шутовстве она сверх меры откровенна и наполнена непристойными речениями и грубыми наименованиями. Да и еще: подобно тому как на царских трапезах каждому из обедающих придан особый виночерпий, так для восприятия древней комедии каждому участнику понадобится грамматик, который будет объяснять ему…, кого высмеивает комедия, так что либо наш симпосий превратится в грамматическую школу, либо насмешки останутся непонятными».

    К сожалению, распад античности и связанное с этим общее понижение интеллектуального уровня жителей Римской империи способствовали эрозии завоеваний антиалкогольной мысли данной эпохи. С печальной поэтичностью описала разрыв культурной традиции отечественная исследовательница античной философии: «…после того как равнодушной рукою времени был навеки опущен занавес над тем, что представляло собой одно из блистательнейших действ в истории человечества, после этого и самого Эпикура, и его человеколюбивую мудрость надолго накрыли плотные тучи невежества, презрения, глубочайшего, воинствующего непонимания». (Т. Гончарова. «Эпикур». М.: Молодая гвардия, 1988. С. 300). Почти на два тысячелетия антиалкогольные идеи древности оказались забытыми. Один из самых блестящих пропагандистов эпикурейской философии французский просветитель XVIII века Ламетри писал: «Надо ли удивляться, что философы, стремясь к сохранению душевного здоровья, всегда принимали во внимание телесное здоровье, что Пифагор так старательно предписывал диету, а Платон запрещал употребление вина?!» (Ж.О. Ламетри «Человек-машина». В кн. Сочинения. М.: Мысль, 1983. С.214). Хотя запрет винопития было бы точнее отнести к Пифагору.

     Гораздо меньше сведений о виноградарстве и виноделии в странах Востока. В Китае, согласно древнему преданию, первое вино из винограда на горе себе приготовил некий Ю за 2 тысячи лет до н.э. Напиток не понравился императору, который изгнал Ю из Китая, под страхом смерти запретил пить вино и предсказал погибель тем народам, которые станут его пить. Однако труды бедного Ю не пропали даром. Прошло несколько столетий и употребление вина в Китае стало заурядным делом. Об этом, в частности, свидетельствует большое количество застольных песен того времени.

«В знаменитой книге «Большая ботаника», написанной в XII веке н.э., сообщается, что вино подносилось городами в качестве почетного дара своим правителям, наместникам и даже императорам. Китай всегда был страной контрастов и тотальных мероприятий. При разных императорах употребление вина повсеместно запрещалось. Иногда надолго исчезало даже всякое упоминание о винограде и вине. Но ничто не вечно под луной: проходило время и народ вновь начинал усердно возделывать виноград, давить из него сок и получать волшебную влагу». (Цит. По В.П. Нужному)

    Не уступали китайцам и японцы, которые выращивали виноград с незапамятных времен. Однако, как и в Китае, периоды либерального отношения властей к вину сменялись периодами полного запрета на него и уничтожением виноградников. Надо полагать, что нелюбовь властителей стран Востока к вину и опасения за свои народы имели достаточно веские основания. Дело в том, что генотипические особенности монголоидов определяют их особую, резко отличающуюся от европеоидов, реакцию на алкоголь. Примерно у 60% представителей монголоидной расы при окислении алкоголя образуется большое количество чрезвычайно токсичного уксусного альдегида. Поэтому употребление даже небольшого количества алкоголя вызывает у них отравление, сопровождающееся покраснением лица, сердцебиением, одышкой, а иногда и смертью.

   В арабском мире Ислам полностью запретил употребление алкоголя 14 веков назад. Сделано это было несколькими аятами Корана и указаниями пророка Мухаммада. В отличие от американцев, которые так и не смогли примириться со своим законом 1919 года, запрещавшим спиртные напитки, невежественные арабы немедленно подчинились запрету, провозглашенному Священным Кораном.

     Алкоголь был неотъемлемой частью жизни арабов доисламского периода. Отношения в то время были крайне напряжены, нормой были племенные распри и вооруженные столкновения. Из-за пустяковых причин родственные племена воевали друг с другом до почти полного уничтожения. Семейная жизнь была разрушена. С детьми женского пола обращались очень сурово, а иногда умерщвляли сразу же после рождения. Мужчины, и даже женщины, искали в алкоголе утешение и убежище от жестокостей и опасностей окружающего мира. История доисламских арабов свидетельствует о том, что алкоголь у них употреблялся весьма широко, а пьянство и алкоголизм были повседневным явлением. Ислам не сразу же обрушивался с критикой на пьянство, супружескую неверность или азартные игры как явления, а в начале вел борьбу с глубоко укоренившимися ложными верованиями и ценностями, как причинами этих пороков. Идолопоклонство, трайбализм и их ценности – вот естественный источник джахилийи, или невежества. А алкоголизм, разврат и азартные игры были лишь плодами на дереве джахилийи, выросшем, в основном, из идолопоклонства.

   Имам Аль-Бухари приводит такие слова Аиши, жены пророка Мухаммада: «Если бы Коран сразу же предписал арабам не пить хамир (вино), не играть в азартные игры или не заниматься развратом и прелюбодейством, то они бы наверняка сказали: нет, мы не можем согласиться». В действительности же, Коран терпеливо вселял в их сердца страх перед Господом и любовь к Нему, рисовал им картины другой жизни с ее раем и садами Эдема для тех, кто повинуется Ему, и с адом и Геенной для тех, кто восстает против Него, и так до тех пор, пока сердца их не смягчились. Затем им было приказано прекратить употребление хамира, прелюбодейство и азартные игры – и они согласились.

  И даже тогда вино не было запрещено сразу. Ушло еще три года на то, чтобы полностью запретить эту отраву. Мусульмане стали задавать вопросы относительно вина. Они спрашивают тебя о вине и майсире. Скажи: «В них обоих – великий грех и некая польза для людей, но грех их – больше пользы».

   Этот аят отвратил от вина и азартных игр многих преданных и набожных мусульман. Но, поскольку ядовитая жидкость не была запрещена окончательно, основная масса мусульман продолжала пить, особенно утром (сабух) и вечером (габух). И все же этому предписанию принадлежала большая роль в снижении потребления алкоголя в Медине, столице исламского государства.

   Следующее предписание было ниспослано после того, как один из сподвижников, будучи в состоянии опьянения, сделал ужасные ошибки, цитируя Священный Коран в своей молитве: «О, вы, которые уверовали! Не приближайтесь к молитве, когда вы пьяны, пока не будете понимать, что вы говорите».

   Это ограничение было очень важным, поскольку впервые пьянство вошло в противоречие с молитвами, которые распределялись в течение всего дня, начиная с молитв на рассвете и кончая молитвами на ночь.

   Результатом этого явился конфликт между новым предписанием и устоявшимся обычаем арабов пить с утра (сабух) и ранним вечером (габух). Внутренняя борьба раздирала душу многих пьяниц, пытавшихся обуздать свою страсть к спиртному. У некоторых хронических алкоголиков даже проявились отдельные симптомы, характерные при воздержании: конвульсии, или приступы белой горячки (delirium tremens).

   В качестве лекарства употребляли мед. Он был рекомендован Священным Кораном и пророком Мухаммадом как прекрасная пища и целительное средство. Последний удар по вину был нанесен во время пира, в котором участвовали мухаджиры (мекканцы) и ансар (мединцы), где подавалось спиртное. Напившись, они стали похваляться друг перед другом, а потом затеяли драку, используя в качестве оружия обглоданные кости со стола. Когда они опомнились, а эффект опьянения уже прошел, то устыдились совершенного, чувствуя себя виноватыми и грешными. И в тот момент была ниспослана сура Корана, провозгласившая, что азартные игры и спиртные напитки отныне и навсегда запрещены для всех мусульман.

«Сатана желает заронить среди вас вражду и ненависть вином и майсиром и отклонить вас от поминания Аллаха и от молитвы. Удержитесь ли вы?». И удивительным был ответ всего общества. Люди вскричали: «О Аллах! Мы бросили пить!». Вот, что передают со слов Анаса Ибн Малика: «Когда вино было запрещено, арабы все еще любили его, и не было для них ничего более трудного, чем соблюсти запрет. Тем не менее, они должным образом последовали ему. Каждый из нас, в чьем доме было вино, вынесли его на улицу и вылили. На протяжении нескольких дней запах ядовитого зелья стоял над Мединой».

  Пророк потребовал от жителей Медины вынести все вино, хранившееся у них дома, и сам ножом взрезал кожаные бурдюки, наполненные вином. В тот день пророк произнес свой знаменитый хадис, которым он проклял вино, тех, кто пьет, гонит, торгует или даже только подает его на стол. Таким образом, в течение одного-двух дней все население города превратилось в трезвенников, и наиболее удачная кампания, когда-либо предпринимавшаяся человеком против алкоголизма, была чудесным образом выиграна. С тех пор и по сей день, мусульмане всего мира (а их в сегодняшнем населении Земли насчитывается около 1000 миллионов человек) являются группой, наименее подверженной алкоголю и связанным с ним проблемами. Несмотря на их принадлежность к различным нациям и культурам, большинство сохранило свою воздержанность к употреблению алкоголя на протяжении веков.

Дж.Тойнби в своей книге «Цивилизация перед судом истории» пишет: «Дух Ислама... возможно, выразил себя в... освобождении от алкоголя, совершившемся под влиянием религиозных убеждений, которые, как оказалось, способны сделать то, к чему не смогли принудить пришедшие извне санкции чуждого закона. И здесь, глядя в будущее, мы можем отметить благотворное влияние, которое Ислам способен оказать на космополитический пролетариат западного общества, опутавшего своими сетями весь мир”. (А. Дж. Тойнби. «Цивилизация перед судом истории». М.: Рольф. С. 395)

[ Назад ] [ Домой ] [ Далее ]